Президент фонда «Женщины за жизнь» Наталья Москвитина: За семь лет нам удалось спасти более трех тысяч жизнейЕсли человеку нужна помощь, надо быстро собраться и помочь. Так думает, так считает, так поступает многодетная мама, член Общественной палаты РФ, президент фонда «Женщины за жизнь», телеведущая канала «Спас» Наталья Москвитина. Несколько недель назад она уехала в затопленную Херсонскую область — помогать людям. В особенности тем, кто под сердцем носит новую жизнь, которую обязательно нужно помочь сберечь.
Наталья! Вам страх неведом? Вы о нем не думали?
Наталья Москвитина: Трудный вопрос. Мне 25 лет было, когда я поехала в Косово. Тогда, в 2010 году, обычные люди, врачи, учителя — все вышли на баррикады защищать родину. Косово хотели отделить от центральной Сербии. Я узнала об этом и решила, что должна быть рядом. Взяла с собой одиннадцать икон: знала, как важно поддержать людей и духовно. Вообще помогать тому, кто в беде, это нормально. Если человеку нужна помощь, надо быстро собраться и ехать. Бог не любит боязливых и помогает смелым. И сейчас моя история повторяется. Спустя три недели после начала специальной военной операции я поехала в пункты временного размещения беженцев в Таганрог. Мне было важно самой поговорить и узнать, какая помощь нужна. На месте познакомилась с людьми, взяла под опеку несколько семей.
Что значит «взяла под опеку»?
Наталья Москвитина: Мы сразу привезли большое количество еды, бытовой химии, средств первой необходимости. Обычные люди откликнулись на мою просьбу о помощи в социальных сетях. Но мне не хотелось просто передать гуманитарный груз и уехать. Хотела узнать о персональных потребностях. Это важно. Я познакомилась с четырьмя семьями с маленькими детьми. Каждой в итоге собрали по 100 тысяч рублей. Потрясла истории женщины, которая вышла нас встречать, передвигаясь с палочкой. Так я познакомилась с Валентиной Красноставец. У нее серьезные проблемы с ногой: живет на обезболивающих, нужен эндопротез. С ней в пункте живут дочь и маленькая внучка. Я записала ее телефон и уехала. А уже через неделю она ехала в Смоленск на операцию.
Для меня тут важно, что помогли в Смоленске. К сожалению, бытует стереотип, что эндопротезирование, как и многие другие виды медицинской помощи, достояние столиц.
Наталья Москвитина: Это был Федеральный центр травматологии, ортопедии и эндопротезирования в Смоленске. Нам очень помог главврач центра Анатолий Васильевич Овсянкин. Деньги на билеты, операцию мы быстро собрали. Операция прошла успешно. Валентина ходит! Все это время мы поддерживаем общение онлайн. А спустя несколько месяцев я была с гуманитарной миссией в Херсонской области, и мы случайно встретились. Валентина сказала: «Какое счастье, что мы можем обняться».
А еще четыре семьи?
Наталья Москвитина: Тоже общаемся. Сложные судьбы.
Например?
Наталья Москвитина: Одну молодую девушку от смерти спасла беременность.
То есть?
Наталья Москвитина: Ее зовут Ирина Пепке. Она из Донецкой области. Жили с братом и мужем в доме. От обстрелов прятались в подвале. Ира была беременна. В тот день все вышли во двор — подогреть воду на костре, чтобы искупаться. А Ирина почувствовала недомогание — привычный гормональный сбой для беременных. Вернулась в дом. И в эти минуты во двор попал снаряд. Муж погиб сразу. Брат еще восемь часов был в сознании, но спасти его не удалось. Ирина не пострадала.
Ребенок родился?
Наталья Москвитина: Да. Волонтеры помогли Ирине эвакуироваться в пункт временного размещения, где мы и познакомились. А потом перебралась в Московскую область. Родила, сына назвала Романом, как муж хотел. На тумбочке стоят фотографии супруга и брата. А Ира каждый день шлет им в мессенджеры сообщения: «Доброе утро». Это ее первый ребенок. Помогаем ей с ремонтом. Молодая девочка, всего 23 года.
Наташа, а вам сколько было, когда первый ребенок родился?
Наталья Москвитина: Мой первый ребенок не должен был родиться, как и все остальные.
Как это?
Наталья Москвитина: Мне поставили бесплодие в 22 года. А через несколько месяцев я забеременела. Почувствовала боли в животе, прихожу на прием, а врач говорит: сердцебиение не слышно, давайте на чистку. Но я же сама из семьи врачей и знаю: тянущие боли — не показание к прерыванию. Врач меня торопит: ей нужно закрывать смену. Я вышла в коридор и стала читать молитвослов, сказала: «Закрывайте кабинет, я на чистку не пойду. Буду просить, чтобы меня положили на сохранение». Осталась со своей беременностью один на один в больнице.
После этого родилась мысль, что с беременными и вообще женщинами в детородном возрасте нужно как-то по-особенному разговаривать?
Наталья Москвитина: Тогда я еще не осознавала масштаба проблемы: думала, такое случилось только со мной и только однажды. Тем более сразу после этого я встретила совершенно другого врача. Уже на следующее утро ко мне в палату зашла заведующая отделением — Татьяна Зауровна. Она успокоила и сказала: ребенка сохраним. Я увидела два противоположных отношения к беременной женщине и поняла: проблема не в системе, а в изъянах на местах. И эти изъяны обходятся очень дорого: человеческими жизнями. Решиться на материнство — подвиг, когда со всех сторон давление, когда даже от отцов детей поддержки нет.
И потому создали фонд «Женщины за жизнь»…
Наталья Москвитина: Это уже позже. Тогда моему еще не родившемуся второму ребенку поставили ошибочный диагноз синдром Дауна. Я порвала заключение. Решила: всех своих детей я буду любить любыми. Сын родился здоровым. И почти сразу после родов я забеременела третьим ребенком. И снова сталкиваюсь… В общем: меня отговаривают. «Зачем третьего в 25 лет? У тебя что, муж — олигарх? Сделай аборт, отдохни, потом родишь». Но как я могу «отдохнуть» после аборта? Я поняла: подобные случаи встречаются часто. И происходят не только со мной, но и с другими женщинами. Мне захотелось им помочь.
Вокруг меня начали собираться волонтеры: юристы, психологи, врачи — все, кто за жизнь. Но через несколько лет — новое направление на аборт. Будущего ребенка приняли за полип и… предлагали чистку. Осознала: чтобы защитить и ребенка, и себя, нужно быть сильной. Все ли женщины могут противостоять? И в 2016 году я регистрирую фонд «Женщины за жизнь». Из волонтерского движения мы вырастаем в серьезное профильное НКО: ставим «Мамины окна» по Москве и выдаем в них товары первой необходимости семьям с детьми. Налаживаем работу федеральной горячей линии поддержки беременных, организовываем выдачу «коробок» к родам по всей стране. Развиваем программы помощи. За 7 лет нам удалось спасти от аборта 3267 младенцев. И до сих пор мы держим связь с их матерями.
Что значит «держим связь»? Новенькие к вам обращаются?
Наталья Москвитина: Обращаются. Мы становимся большой семьей. Первому ребенку, которого мы спасли от аборта, недавно исполнилось шесть лет. Сложилась сама собой добрая традиция: в день рождения малыша мама шлет нам фото из роддома со словами благодарности. Кто-то находит нас сам: через сайт, соцсети, горячую линию. А на кого-то мы выходим: мониторим интернет, ищем женщин, которые спрашивают совета: а сохранять ли беременность в ее конкретном случае? И мы выходим на диалог и предлагаем помощь.
Чтобы женщина захотела рожать…
Наталья Москвитина: Да! Ведь у аборта не женское лицо. Беременной женщине сложно одной принимать решения о своем будущем. Если отец ребенка говорит «решай сама», мама — «я делала аборты, и ничего», а врач не поздравляет с беременностью, а спрашивает, «рожаем или как», то где ей искать опору?
Где?
Наталья Москвитина: Я верю, что все можно изменить. Пример фонда уже показал: женщины помогают женщинам, и дети рождаются вопреки. Теперь вместе с фондом на площадке Общественной палаты РФ мы запустили проект «Здравствуй, мама!», рассчитанный на специалистов в женских консультациях. Я же из семьи врачей и понимаю, в чем проблемы. Явно мало времени на общение, чтобы разбираться в проблеме женщины. Но цена этого времени — реально спасенная жизнь ребенка! Наш проект в пилотном регионе, в Саранске, позволил за год снизить аборты больше чем на 40 процентов.
Чтобы защитить и ребенка, и себя, нужно быть сильной. Всем ли женщинам такое по силам?
Суть проекта?
Наталья Москвитина: Мы разработали регламент общения с беременной и с небеременной женщиной репродуктивного возраста. Учли ограниченное время на прием, прописали «боли» женщин и возможные варианты развития диалога с ней в помощь врачу-гинекологу. Создали дизайн-проект дружелюбного к материнству пространства. Разработали подарок к родам, привлекли бизнес к участию — скидки, акции для беременных и семей с детьми. Проект уже запущен в шести регионах РФ.
Ключевой вопрос
Наташа! Зачем тебе это все?
Наталья Москвитина: Можно прожить и небо коптить. А можно изменить мир вокруг себя. Представляете, сколько женщин стали счастливыми просто от того, что родили своих детей? У нашего фонда слоган: «Сохрани в себе Человека». И тут двойной посыл. Она сохраняет будущую себя — счастливую, а не плачущую в подушку от последствий аборта. А аборт не бывает без последствий! Мы своей работой такие трагические сценарии предотвращаем. Ну и для нас, для меня лично, знаете, какое счастье — встречать маму в роддоме, получать видео первых шагов малышей. Это ни с чем не сравнить!
И, Наташа, еще один бестактный вопрос: командировки, проекты, дети… Муж хороший помощник во всем?
Наталья Москвитина: К сожалению, я развелась 7 лет назад. Бывший муж остается хорошим отцом для детей. Но сейчас рядом со мной нет никого. Честно говоря, найти мужчину, который не испугается моей деятельности и моей силы, не так просто (смеется). Мне нравится, когда мужчина сильнее меня и не надо себя «выдумывать». И ему предстоит принять мою тему с антиабортной и общественной деятельностью, мое служение, мои поездки на передовую.
С передовой начали рассказ — про Косово и 2010 год. Давайте закончим Херсонской областью и 2023 годом.
Наталья Москвитина: По нашему кортежу стреляли постоянно. Мы быстро выскакивали из машины с пакетами еды, бытовой химии и т.д. в руках и кричали: «Можно вам передать помощь?» Передавали, забегали обратно в машину, двигались дальше. За эти минутные встречи, даже без слов иногда, все было понятно. И больно на душе… Вот перед тобой женщина держит в руках две кофточки и мокрый паспорт. Это все, что у нее уцелело. Вокруг — жуткий трупный запах. Ведь многие были в подвалах и их затопило: за два часа вода поднялась до крыш, а люди не успели проснуться, прячась от взрывов. Кругом вода. Страшно! Одна женщина боялась нас пускать. Объясняла, кто я, зачем приехала. Говорю: сколько детей у вас? «Четверо», — отвечает. «И у меня четверо», — говорю. Даже по возрастам дети сошлись. Так она стала мне больше доверять: увидела во мне свою. Признается: хочет уехать, потому что вчера убило маленького мальчика в Новой Каховке и она страшно боится за детей. И вот сегодня получаю радостное сообщение — ей удалось эвакуироваться в Крым вместе с детьми. Счастье сберегли.
