Этот фильм нельзя смотреть до обеда, категорически нельзя после обеда и тем более — во время обеда. Кинотеатрам рекомендуется, чтобы не создавать работы уборщицам, каждому зрителю выдавать гигиенический пакет. Лучше несколько. Потому что фильм жанра боди-хоррор. Или, по мнению его создательницы, бьюти-хоррор. То есть красивое членовредительское кино.
Норвежско-шведско-датско-румынско-польская «Гадкая сестра» — еще один вариант «Золушки». Девушка мечтает о принце, более удачливые сестрицы и предприимчивая мамаша едут на дворцовый бал, Золушка туда пробирается контрабандой с помощью мышей и тыквы. Принц очарован, но она, срочно убегая, теряет башмачок, и хеппи-энд откладывается. Дебютантка в режиссуре Эмили Блихфельдт в своем сценарии вывернула общеизвестную сказку наизнанку, хорошенько ее перетряхнула и высмеяла. Вышла история о том, как стандарты красоты изнуряют искательниц романтики и превращают их жизнь в ад.
Поэтому Золушкой станет не главная героиня Эльвира (Леа Мюрен), а персонаж второго плана — ее сводная сестрица Агнес (Теа Софье Локк Несс). Она хорошенькая, а Эльвира считает себя уродиной: и нос не такой, и грудь, и вообще любит сладкое. Но при этих исходных данных она уверена, что выйдет за принца, и матушка Ребекка (Ане Даль Торп) готовит ее к балу, чтобы свадьбой поправить свои дела. Второй брак у матушки был неудачным: муж умер за разрезанием торта, оставив семью с носом и долгами. И теперь даже хоронить старика не на что.
Выворачивая сказку наизнанку, автор фильма вводит социальный мотив: Золушка-Агнес влюблена в смазливого кучера, мачеха в гневе, любовь подавлена в зародыше, и героиня совершенно бескорыстно решит попытать счастья на королевском балу — не клюнет ли на нее принц. Но режиссера больше интересует самочувствие ее неказистой сестрицы. Поэтому в центре внимания Эльвира и муки, которые женщина принимает на себя, чтобы соответствовать стандартам красоты. Здесь зрителям нужно приготовить полученные пакеты: Эльвире будут делать ринопластику. То есть на крупном плане кромсать нос. Пластический хирург с лицом сладострастного садиста Доктор Эстетик (шикарный эксцентрический номер Адама Лундгрена) — смешной, опереточный, но от этого не легче. Особенно когда он станет пришивать к векам новые ресницы. Подробно, крупно, наглядно. Ведь смысл боди-хоррора в том, чтобы нервных зрителей тошнило. Помните недавнюю «Субстанцию»? Вот вам развитие стиля.
Эмили Блихфельдт как режиссеру в чувстве стиля не откажешь: антураж великолепен, оператор Марсель Зискинд демонстрирует утонченную фантазию, музыка Йона Эрика Коды изысканна, юмор в микродозах присутствует. Много открыто гротескных приемов — от макабрических туалетов до мельком поданного сказочного реквизита типа пресловутой тыквы размером с помидор. Дебютантка Леа Мюрен самоотверженно играет жертву общественных предрассудков, танцевальное шоу, которое юные дамы готовят для утех прекрасного принца, выдержано в благородном стиле кинематографа времен Басби Беркли — внешне все похоже на настоящее искусство. И даже самая невыносимая сцена фильма, где претендентки на руку и сердце принца отсекают себе пальцы ног и пятки, чтобы втиснуться в испытательный башмачок, была предусмотрена в литературном оригинале братьев Гримм. Хотя в таких случаях лучше сто раз прочитать, чем один раз увидеть.
Но вот занудный вопрос: зачем все это? Нам популярно объясняют, чего стоит слабой женщине борьба за любовь в мире тупиц, клюющих исключительно на Мэрилин Монро?
Оставим в стороне типичный для нового женского кино подход к противоположному полу как к неизбежному злу: все мужчины в фильме либо идиоты, либо хамы, либо трусы. Даже прекрасный принц Юлиан, хрупкая мечта Эльвиры, мало того, что пишет бездарные стихи, но, уже положив глаз на преображенную героиню, при появлении еще более прекрасной Золушки бросает избранницу прямо посреди эротически накаленного танца под музыку Грига.
Но зачем же, иллюстрируя тягу отдельных женщин к совершенствованию носа, доводить зрителей до приступов тошноты, делая это самоцелью? Зачем нам зрелище ленточных глистов, которыми питается героиня, чтобы похудеть? Зачем делать красоту в буквальном смысле слова тошнотворной — героиню рвет на каждом шагу? Зачем упоенно ползать камерой по глазному яблоку в момент, когда его грозит проткнуть эстетически заостренная игла? И как точку над i наглядно предъявлять с экрана важнейший аргумент мужчины, который изумленная Эльвира впервые увидит в рабочем состоянии.
А затем, что на современной ярмарке тщеславия именно шок делает фильм «фестивальным»: его тут же приглашают то Сандэнс, а то и Канны. Его премируют за новое слово в искусстве, до сих пор не заметив, что разнообразные «титаны» и «субстанции» давно успели стать навязшим в зубах штампом.
Однажды такое кино я смотрел в Каннах в компании с авторитетным киноведом. Он два часа сидел, поминутно заслоняя глаза ладошкой, и я ему сообщал, когда «можно смотреть». А когда зажегся свет, он удовлетворенно припечатал: «Гениально!» Так что и у «Гадкой сестры» обязательно будут свои преданные зрители.
Фильм на экранах кинотеатров с 5 июня.
