В Большом театре снова аншлаг. Люди выстроились в длинную очередь, ограниченную металлическими заграждениями — когда еще попадешь в Большой, чтоб увидеть Цискаридзе, Захарову, Гергиева… Но сегодня главный на сцене великого театра — великий балетмейстер, которому, наверное, никогда не дарили одновременно столько цветов, сколько их лежит возле его гроба.
«Я долго ходила под впечатлением, переживала, что уже не танцую», — говорила Галина Уланова, посмотрев в 1962 году балет Григоровича «Легенда о любви». «Как жаль, что это не моя постановка», — сетовал учитель и покровитель Юрия Николаевича знаменитый балетмейстер Федор Лопухов,посмотрев «Лебединое озеро». А Григорович уже в наше время удивлялся, что на его «Щелкунчика» рвутся — особенно под Новый год — несметные толпы за несметные деньги.
«Вы спрашиваете, что в его балетах было главным? — А то, что было видно, что перед тобой — живая энергия! Когда не нужно объяснять, что такое балет! И кто такой Спартак! — пенсионерка Лейла Менжун, только вставшая в очередь желающих попасть сегодня в театр встряхивает руками. — А иной раз посмотришь — зачем люди камзолы надели?»
… Первыми в здание вносят президентские венки, а сразу за ними — венок от Академического ансамбля народного танца имени Моисеева. Великий Игорь Моисеев тоже ставил «Спартак» — но спектакль был признан неудачным и в итоге был снят из репертуара. И вместо привычного публике — статного, осанистого «камзольного» Спартака на сцену вылетел вождь рабов в исполнении Владимира Васильева — живой, мятущийся, человек, а не памятник. Откуда такие брались у Григоровича?
«Ну что ты делаешь монумент из своего принца? Это же молодой шустрый парень, ему все интересно, — вспоминает диалоги с Григоровичем на репетициях «Лебединого озера» в Уфе Николай Алюнин, в 2000-х — солист Башкирского театра оперы и балета. — Ну перепутал он черного лебедя с белым — для 18 лет это нормально!»
… На заднике сцены Григорович в профиль — весь устремлен вперед, весь в движении. Не сразу замечаешь, откуда льется музыка — Прокофьева, Чайковского, Меликова: оркестровая яма с музыкантами частью накрыта помостом, на котором стоит гроб. С одной стороны к нему идут москвичи (и не только — бухгалтер Татьяна Малькова приехала из Смоленска проститься с Мастером — а заодно побывать в Большом, «увидеть Цискаридзе»), с другой — коллеги, друзья, ученики и ученицы, крепкие парни в черных футболках, девушки в черных платьях, подчеркивающих фирменную стройность «балетных». О Григоровиче вспоминают Народный артист СССР балетмейстер Борис Акимов, знаменитая солистка Большого Светлана Захарова…
«Когда я первый раз пришел в класс — я не знал, что делать, в Большом театре сияли звезды, как в большой вселенной. А он только показал пальцем на станок — иди, мол, начинаем, — дрожит голос у заслуженного деятеля искусств РФ, руководителя труппы «Имперский балет» Гедиминаса Таранды. — А потом, когда он ведет тебя к рампе «на бисах» ты действительно начинаешь чувствовать себя участником чего-то великого…»
Вслед за Тарандой к микрофону подошла было Анастасия Волочкова — но не смогла говорить и уткнулась в плечо Константина Иванова, министра культуры Республики Марий-Эл, а до этого — солиста балета и балетмейстера, вспоминавшего о встречах с Григоровичем в Йошкар-Оле во время Всероссийского конкурса артистов балета и хореографов, художественным руководителем которого был Маэстро.
«Свою жизнь я запомнил как одну нескончаемую работу, полную любви и радости, полную больших чувств», — говорил мастер. И еще от Григоровича, по словам учеников, постоянно шел позитив: «В любой момент жизни, в любом состоянии я особенно стремлюсь фиксироваться на том хорошем, что жизнь мне дала».
«Запомнила его полным какой-то энергетики, всегда активным, — вспоминает Светлана Резниченко, инженер по теплоснабжению в подмосковном пансионате, подружившаяся с жившим там в конце жизни с Григоровичем. — Как не зайдешь к Юрию Николаевичу — он все время бодр, подтянут. Отказывался от помощи, даже когда ему было уже рубашку трудно надевать…»
«Мы действительно были выбраны им, и понимали, что он бережет нас, своих солистов, — вспоминал на прощании ближайший ученик Маэстро народный артист России Николай Цискаридзе. — Спасибо за множество ролей, которые мы с таким счастьем и наслаждением исполняли и дарили эти чувства своим ученикам».
«Смотрите, хорошо танцуйте, а то ведь я узнаю…» — не раз говорил Григорович в интервью, обращаясь к своим ученикам.
